В середине XX века человечество, очарованное космосом, словно заглянуло в зеркало будущего — и мода тут же подхватила этот взгляд. Дизайнеры 1960-х, будто алхимики, превращали пластик, металл и нейлон в скафандры для повседневной жизни, не подозревая, что их эксперименты станут капсулой времени для поколений.
Андре Курреж, бывший инженер, кроил платья как чертежи космических станций — угловатые, стерильно белые, с геометрией, от которой захватывало дух. Его «Лунная девушка» 1964 года казалась пришельцем среди пышных силуэтов Диора: мини-юбки, похожие на сегменты спутника, сапоги-«бамперы», будто отлитые для прогулок по Марсу. Когда модели вышагивали по подиуму, зрители чувствовали себя свидетелями старта ракеты.
Пьер Карден пошел дальше — его платья-сферы и шлемы с прорезями для глаз напоминали артефакты из забытой галактики. В 1970 году он даже примерил скафандр Армстронга, словно проверяя: «А мой дизайн тоже мог бы полететь?».
Пако Рабан, архитектор по образованию, собирал наряды не на швейной машинке, а с помощью плоскогубцев и проволоки. Его платья из металлических дисков звенели, как доспехи, а прозрачные пластиковые плащи напоминали оболочку инопланетного кокона. Для фильма «Барбарелла» он создал костюмы, в которых Джейн Фонда выглядела то ли космической амазонкой, то ли персонажем эротического комикса — и это стало каноном.
Сегодня Жескьер для Louis Vuitton и Дэниэл Роузберри для Coperni переосмысляют ту эпоху с иронией и грустью. Их работы — словно письма из параллельной реальности, где будущее наступило, но оказалось не таким, как мечталось. Серебряные комбинезоны теперь носят с кроссовками, а платья-голограммы мерцают на фоне смартфонов — технологичный шик, который когда-то казался фантастикой, теперь просто повседневный артефакт.
Мода, как машина времени, снова и снова возвращается в те 60-е, где будущее пахло пластиком и надеждой. И каждый раз, надевая виниловый блейзер или ботинки с неоновой подошвой, мы становимся немного теми мечтателями, что верили: скафандры — это новый деловой костюм.
